26 марта. К воскресному Евангельскому чтению.
…Один из народа сказал в ответ: Учитель! я привёл к Тебе сына моего, одержимого духом немым: где ни схватывает его, повергает его на землю, и он испускает пену, и скрежещет зубами своими, и цепенеет. Говорил я ученикам Твоим, чтобы изгнали его, и они не могли.
Отвечая ему, Иисус сказал: о, род неверный! доколе буду с вами? доколе буду терпеть вас? Приведите его ко Мне.
И привели его к Нему. Как скоро бесноватый увидел Его, дух сотряс его; он упал на землю и валялся, испуская пену.
И спросил Иисус отца его: как давно это сделалось с ним? Он сказал: с детства; и многократно дух бросал его и в огонь и в воду, чтобы погубить его; но, если что можешь, сжалься над нами и помоги нам.
Иисус сказал ему: если сколько-нибудь можешь веровать, всё возможно верующему.
И тотчас отец отрока воскликнул со слезами: верую, Господи! помоги моему неверию.
Иисус, видя, что сбегается народ, запретил духу нечистому, сказав ему: дух немой и глухой! Я повелеваю тебе, выйди из него и впредь не входи в него.
И, вскрикнув и сильно сотрясши его, вышел; и он сделался, как мёртвый, так что многие говорили, что он умер.
Но Иисус, взяв его за руку, поднял его; и он встал.
И как вошёл Иисус в дом, ученики Его спрашивали Его наедине: почему мы не могли изгнать его?
И сказал им: сей род не может выйти иначе, как от молитвы и поста.
Выйдя оттуда, проходили через Галилею; и Он не хотел, чтобы кто узнал.
Ибо учил Своих учеников и говорил им, что Сын Человеческий предан будет в руки человеческие и убьют Его, и, по убиении, в третий день воскреснет (Мк. 9, 17-31).
Блаженный Феофилакт Болгарский
И отвещав един от народа, рече: учителю, приведох сына моего к тебе, имуща духа нема: И идеже колиждо имет его, разбивает его, и пены тещит, и скрежещет зубы своими, и оцепеневает: и рех учеником твоим, да изженут его, и не возмогоша. Иисус, пришедши к ученикам, к тем девяти, которые не восходили с Ним на гору, нашел их в состязании с фарисеями. Ибо в отсутствие Иисуса фарисеи, приступив к ученикам Его, покушались привлечь их в свою сторону. Между тем народ, лишь только увидел Его, тотчас приветствовал. Народ смотрел на Него и приветствовал, как бы возвратившегося издалека. А по мнению некоторых, и самый вид Его, от света преображения сделавшись прекраснее, привлекал к Нему народ с приветствиями. И отвещав един от народа рече. Этот человек был немощен в вере, как свидетельствует Господь, сказав: О роде неверный, и еще: вся возможна верующему: да и тот сам говорит: помози моему неверию. Он и учеников (Иисуса) оговаривает, как бы все они были неверующие. А надлежало ему не пред всеми обвинять их, но особо наедине.
Он же отвещав ему, глагола: О роде неверен, доколе в вас буду? доколе терплю вы: приведите его ко Мне. И приведоша его к Нему: и видев Его, абие дух стрясе его, и пад на земли, валяшеся пены теща. И вопроси отца его: колика лет есть, отнележе сие бысть ему? Он же рече: издетска. И многажды во огнь вверже его, и в воды, да погубит его, но аще что можеши, помози нам, милосердовав о нас. Иисус же рече ему: еже аще что можеши веровати, вся возможна верующему. И абие возопив отец отрочате, со слезами глаголаше: верую, Господи, помози моему неверию. Видев же Иисус, яко срищется народ, запрети духу нечистому, глаголя ему: душе немый и глухий. Аз ти повелеваю: изыди из него, и ктому не вниди в него. И возопив, и много пружався, изыде: и бысть яко мертв, якоже мнозем глаголати, яко умре. Иисус же емь его за руку, воздвиже его: и воста. Итак человек тот, пришедши (к Иисусу), винил учеников, что они не могли исцелить сына его: но Христос обращает обвинение на него самого, и говорит как бы так: ты не имеешь веры, и потому ты сам виновен в том, что не исцелился сын твой. Впрочем слова Иисуса относятся не к одному только этому человеку, а говорит это Он вообще о всех иудеях, укоряя их за неверие. Ибо многие из предстоящих могли этим (случаем) соблазниться. А когда говорит (Иисус): доколе буду с вами, то сим выражает, что для Него вожделенна была смерть, то есть (как бы так сказал): прискорбно мне жить с вами неверующими. Впрочем Он не останавливается (только) на укоризне, а подает и исцеление, обнаруживая в исцелении отрока не высокомудрие, а гораздо более — смиренномудрие. Ибо заметь, что не своей силе, а вере человека того приписывает исцеление, говоря: вся возможна верующему. Притом, Он запретил духу, увидев собиравшийся (к Нему) народ, опять потому, что не хотел исцелять пред множеством народа, — для показания своей силы и для своей славы. А запрещением и словами: изыди и ктому не вниди, дает знать, что за неверие человека бес опять мог бы войти в него, если б не возбраняем был запрещением Его. Но он попустил бесу разбить отрока, дабы все поняли бесовское искушение, и то, что бес мог бы умерщвлять человека, если б не ограждала их рука Божия. Говоря в переносном смысле, бес повергает людей в огонь гнева и похоти, и в бурные волны житейских дел. Этот бес нем и глух, — глух, как нехотящий слышать словес Божественных, нем, как немогущий и других научить чему-либо душеполезному. Но когда Иисус, то есть, евангельское слово, возьмет человека за руку, то есть управит его деятельные силы, тогда он освобождается от беса. Заметь также, что Бог готов помогать нам, но мы сами отрицаемся делать добрые дела. Ибо сказано: воздвиже его Иисус, — вот помощь Божия, и воста, то есть, — в самом человеке (возбудилось) тщание на добрые дела.
И вшедшу Ему в дом, ученицы Его вопрошаху Его единаго: яко мы не возмогохом изгнати его? И рече им: сей род ничимже может изыти, токмо молитвою и постом. Ученики боялись, не лишились ли они благодати, данной им от Господа, и не потому ли не могли изгнать беса. Заметь и благоговение их в том, что приступают они к Иисусу наедине. Сей род. Какой? Род бесновавшихся в каждом новомесячии, или вообще весь род бесов, который не изгоняется иначе, как молитвою и постом. Должно поститься и тому, кто страждет от них, и тому, кто хочет целить, — и тому и другому это нужно: особенно же требуется это от самого страждущего: да и не поститься только надобно, но и молиться, и не молиться только, но и поститься. Ибо так истинная молитва совершается, когда соединяется с постом, когда молящийся не обременен пищею, молится легко и без затруднения.
И оттуду изшедше, идяху сквозе Галилею, и не хотяше, да кто увесть. Учаше бо ученики своя, и глаголаше им: яко Сын человеческий предан будет в руце человечесте, и убиют Его: и убиен быв, в третий день воскреснет. Везде слово о Своем страдании соединял (Иисус) с чудотворениями, дабы не думали, что Он страдал по немощи. И теперь, сказав прискорбное слово, что убиют Его, присовокупляет и радостное, — что в третий день воскреснет: дабы мы знали, что за скорбями всегда последует радость, и поэтому дабы не истаевали (духом) напрасно в скорбях, но надеялись получить что-либо и радостное.
Святитель Филарет Московский
1845 год
И рече им: сей род ничимже может изыти, токмо молитвою и постом. Марк. IX. 29.
По установлению Церковному, освященному примерами, правилами, древностию, мы находимся теперь на поприще поста. Дабы проходить оное благодушно и благонадежно, не нужно ли нам возбудить и направить себя размышлением, для чего введены мы на cиe поприще, и какое значение, достоинство, сила и цель подвига, нам предложеннаго?
К размышлению о сем именно ныне располагает нас одно из Евангельских чтений настоящаго дня.
И нынешний праздник не будет оскорблен постным словом: поелику и он оказывает уважение посту, разрешая оный только частию, а частию сохраняя. И если духовные цветы, которыми украшается нынешний праздник, суть добродетели пресвятыя и преблагословенныя Приснодевы: то и добродетель поста принадлежит к украшениям нынешняго праздника. Ибо что значит, что во время пребывания пресвятыя Девы при храме Иepyсалимском, как сказует благочестивое предание, Ангел приносил Ей пищу? – Служебнии дуси, в служение посылаемии за хотящих наследовати спасение (Евр. 1. 14), не посылаются с светлаго неба на сию темную землю без нужды. Не постящийся, без сомнения, сам попечется для себя о пище, не только необходимой, но и обильной и приятной, и потому не требует Ангельскаго попечения. Но кто, пренебрегая и отвергая требования плоти, приближается к жительству безплотных, к тому и безплотные взаимно приближаются, и, дабы подвиг поста не преступил за пределы, полагаемые немощию телесной природы, когда нужно, приходят напомнить подвижнику, что время помочь телу, и предлагают готовую сверхъестественную пищу, вместо не готовой естественной. Таким образом питание пресвятыя Девы Ангелом свидетельствует о Ея упражнении в посте. Предание, известное нам чрез блаженнаго Иеронима и Святителя Димитрия, определяет даже с подробностию, как располагала Она свой день, и когда прекращался ежедневный Ея пост. От утра даже до третияго часа дне стояше на молитве; от третияго же даже до девятаго в рукоделии или чтении книг упражняшеся. От девятаго же часа паки начинаше свою молитву, от неяже не преставаше, дондеже являшеся ей Ангел, от егоже рук пищу взимати обыче (Чет. Мин. Ноемвр. 21).
Итак возвратимся к вопросу: для чего пост? К разрешению сего могут вести обратные вопросы: Для чего постилась пресвятая Дева Мария каждый день до вечера? Для чего постился Моисей на Синае три раза по сороку дней? Для чего постился Илия сорок дней на пути к Хориву? Для чего вся жизнь Иоанна Крестителя была не что иное, как непрерывный великий пост? Для чего постился даже Адам в раю? Для чего и сам Господь наш Иисус Христос постился четыредесять дней в пустыне? Для чего правило Апостольское (69) к отлучению от общения церковнаго присуждает того, кто не постится во святую четыредесятницу пред пасхою, или в среду, или в пяток, кроме препятствия от немощи телесныя? – Если и не отвечать на сии обратные вопросы: в них уже содержится сильный ответ против вопроса первоначальнаго. Указанные теперь образцы и законодателей подвига только наименовать – значит уже представить достаточное ручательство, что сей подвиг имеет не маловажное значение, не малое достоинство и силу, и употребляется, как бы нечто необходимое, на пути к весьма высоким целям.
Но не откажемся от некотораго разсмотрения предложенных вопросов, каждаго порознь.
Для чего ежедневно постилась пресвятая Дева Мария? – Нельзя сказать, чтобы это было для приготовления к высокому званию Матери Господней, по Ея намерению, поелику, при Ея вступлении в подвиг поста, сия тайна еще не была Ей открыта; но без сомнения можно сказать, что это было действительное приготовление к званию Матери Господней, по устроению Божию. Сама ли собою вошла Дева Мария в подвиг поста, пренебрегая телесное, потому что стремилась к духовному, или введена была в оный сокровенным или открытым внушением Ангела, Ея хранителя: но конечно не случайно, а по особенному усмотрению и предуготовлению для служения великой тайне воплощения Сына Божия избрана Дева постящаяся.
Сей пример безпримерен и безподражателен. Однако мы можем из него вывести для себя верное заключение, что если совершенный пост пресвятыя Девы Марии был благопотребен и полезен на пути к Ея безпримерно высокому избранию, то наш, хотя несовершенный, пост может быть благопотребен и полезен на пути к обыкновенному для всех истинных христиан благодатному избранию.
Для чего постился Моисей на Синае? – Священныя книги сказуют, что он постился сорок дней, в первый раз, для принятия от Бога Закона, во второй раз, для умилостивления Бога, прогневаннаго идолопоклонством Еврейскаго народа и угрожавшаго наказать оный совершенным истреблением, в третий раз, для высокаго благодатнаго боговидения и для вторичнаго получения от Бога скрижалей Закона и Завета, вместо разбитых.
И сей пример далек от подражания. Однако и он может нам дать поучительные выводы. Если великий четыредесятидневный пост Моисея был ему споспешником в принятии закона Божия для целаго народа Еврейскаго, и можно сказать, для всего последующаго рода человеческаго; то наш, хотя не по достоинству называемый великим, хотя малый пост, может нам быть споспешником в углубленном и живом познании закона Божия, по крайней мере каждому для себя; так как, напротив, насыщенное чрево, по признанию даже внешних учителей, не благоприятствует учению и мирскому, кольми паче духовному и божественному. Если соединенный с молитвою пост одного Моисея был успешным ходатаем для испрошения от Бога прощения целому народу в тягчайшем грехе: то не может ли твой благоговейный пост быть полезным ходатаем для испрошения прощения грехов, по крайней мере одному тебе? Если протяженный пост Моисея был путем к чудесному боговидению, какое только достижимо для живущаго в теле: то наш посильный пост, облегчая сердце от отягощения чувственнаго, утончая от одебеления плотскаго, не может ли приготовить нас хотя к начаткам благодатных ощущений?
Для чего постился Илия сорок дней на пути к Хориву? – Сей пост мог бы показаться ненамеренным делом случайной необходимости: потому что Пророк путешествовал по местам пустынным. Но Ангел дает нам разуметь, что это было дело не случая, а распоряжения, и притом небеснаго распоряжения. Пророк, видно, и сам немного заботился о пище; и, после того, как иде в пустыню дне путь (3 Цар. XIX. 4 и сл.), не ужинав, ляже, и успе под садом. И се Ангел Господень коснеся ему, и рече ему: востани, яждь и пий. Пророк вкусил ячменнаго опреснока и воды, приготовленных ему Ангелом, так немного, как свойственно любителю поста; и почувствовал нужду дополнить прерванный сон: Возвратився успе. И что же? Обратися Ангел Господень вторицею, и коснеся ему, и рече ему: востани, яждь и пий, яко мног от тебе путь. Что была за надобность будить Пророка, уснувшаго тотчас по принятии пищи, и вновь заставлять его принимать пищу? Если Ангел заботился о его пропитании; то мог бы после, благовременнее, на пути явиться ему с своим ячменным опресноком и корчагом воды, если нужно, и не однажды. Видите, что Ангел не пир дает Пророку, а распоряжает пост. Подкрепи, говорит, себя пищею сильнее, потому что тебе долго надлежит остаться без пищи, тебе предлежит четыредесятидневный путь, и с тем вместе четыредесятидневный пост. Куда же привел Илию четыредесятидневный путь и четыредесятидневный пост? – К чудесному боговидению, подобно как и Моисея.
Таким образом пост в лице Илии представляется не только добровольным подвигом Пророка, но и непосредственным последованием небесному руководству. Братия! на небесах знают, что делают, и для чего повелевают. Видно, есть особенная надобность в посте для особеннаго приближения к Богу. Можно и нам несколько понять сию надобность. Если, как говорит Премудрый, тело тленное отягощает душу (Пр. Сол. IX. 15), то судите, когда она способнее возвышаться к небесному и сообщаться с Божественным, тогда ли, когда тленное отягощающее обильно получает приращение тяжести и тления, или тогда, когда оно, по возможности, облегчается и утончается, посредством благоразумно размеренных лишений?
Для чего строго постную жизнь вел Иоанн Креститель? – Не погрешим, если скажем, что это была его свободная склонность: ибо никто не принуждал его к посту. Но надобно также вспомнить, что сия склонность его была предвидена, предопределена и предсказана еще до его рождения, и притом в связи с его величием. Будет, говорил Ангел Захарии, велий пред Господем, и вина и сикера не имать пити (Лук. I. 15). Ангел удаляет от Иоанна вино и сикеру, как бы предполагая, что оне унизили бы наибольшаго в рожденных женами, и призывает пост, чтоб сей поддержал его величие. И для чего это? – Без сомнения для того, чтобы он достойным образом приготовлен был к высокому служению – быть предтечею Христа, крестителем воплощеннаго Сына Божия.
Думаете ли, братия, что сей чрезвычайный пример не представляет ничего к подражанию для нашей обыкновенной жизни? – Да. Чтобы простереть бренную руку, коснуться главы крещающагося во Иордане Сына Божия, тогда как Дух Святый видимо сходит, и осеняет Его, – как очищен долженствовал быть Иоанн, дабы не опален был неприступным огнем Божества! И может ли с кем другим встретиться что либо, сколько-нибудь подобное? Не может? – Осмотримся однако. Не приближаешься ли ты непосредственно ко Христу, или не приближается ли Он к тебе, не прикасается ли к тебе, не входит ли в тебя, не исполняет ли тебя, в причащении тела и крови Его? Подумай же, было ли бы то излишне, или тяжко, если бы тебя, как Иоанна, постом и молитвою целой жизни приготовляли к сему Божественному общению? Итак, не говорю, не справедливо ли, – не весьма ли снисходительно Матерь-Церковь требует от тебя приготовления к сему великому Таинству постом не строгим, в течение не многих дней?
Дохожу до важнейших вопросов: для чего постился Адам в раю? Для чего постился Христос четыредесять дней в пустыне? Соединяю сии вопросы: потому что между ними есть глубокая связь.
Если бы вам сомнительным показалось, подлинно ли Адам в раю постился: то довольно напомнить вам, что вы почитаете постом, и притом не малым, когда вам велят употреблять в пищу только произрастения земли, а мяс и рыб не касаться. Сие самое было постоянным законом райской жизни. Приметьте здесь, что много ли, мало ли, только ближе к райской жизни пост, нежели мясоед.
Но кроме сего, была в раю особая заповедь поста: от древа, еже разумети доброе и лукавое, не снесте от него (Быт. II. 17). Не станем пытливо изследовать глубину сей заповеди: то несомненно по слову Божию, что постоянство в ея соблюдении должно было решительно утвердить Адама на пути жизни райской, духовной, небесной; напротив того, прельщение запрещенною ядию, нарушение заповеди дало в нем сильный перевес чувственному над духовным, низвергло его из райской жизни в земную, и низринуло бы во ад со всем потомством, невозвратно, если бы сего низвержения не остановил и не обратил к возвышению Сын Божий, став семенем жены и в Своем лице вновь поставив человечество в невыдержанное Адамом испытание, сделавшееся более трудным на земле, нежели было в раю. Таким образом несоблюдение первым Адамом легкаго поста в раю надлежало второму Адаму исправить выдержанием на земли строгаго поста, и с тем вместе отразить и низложить нашего превозмогшаго искусителя. И вот почему Ииcyc ведяшеся Духом в пустыню, дний четыредесять искушаем от диавола, и не яст ничесоже во дни тыя (Лук. IV. 1. 2).
Христиане! Христос, как на Голгофе, так и в пустыне искушения, пострада по нас: нам оставль образ, да последуем стопам Его (1 Петр. II. 21). После сего можно ли недоумевать, для чего пост? – Он для того, что Христос нам оставил образ поста, да последуем стопам Его. Если пост Христов был звеном в цепи Его Богочеловеческих деяний, для спасения всего рода человеческаго: то надлежит и у нас посту быть звеном в цепи христианских деяний, к нашему собственному спасению.
После сего не удивительно и то, что Апостольская Церковь приняла пост в число своих постоянных учреждений, и что Апостольския правила употребление поста тесно связуют с церковною христианскою жизнию, и тех, которые не хотят соединиться с Церковию в подвиге поста, кроме случаев препятствующей немощи, признают недостойными общения церковнаго.
Нe достанет ми повествующу времене, если бы я стал еще указывать на подвиги поста в житиях Преподобных и Святых, которые, не довольствуясь обыкновенным снисходительным правилом поста, разнообразно усиливали сей подвиг до ближайшаго уподобления посту Илиину или Иоаннову. Их опытная мудрость, их чудесная жизнь, их прославленная святость свидетельствуют, что их подвиг был как правилен в начинании, так и благотворен для последствий.
Важность подвига постнаго в некоторых особенных случаях открывает нам происшествие, предложенное благоговейному вниманию нашему ныне в Евангелии. Апостолы, после того, как Господь даде им силу и власть на вся беcы, и недуги целити (Лук. IX. 1), после того, как они прохождаху сквозе веси, благовествующе и исцеляюще всюду, встретили одержимаго мучительным духом немым, и не могли освободить страждущаго, доколе Господь Иисус не употребил Сам Своей Божественной силы и власти. После чудес, уже обыкновенных для них, внезапная недействительность данной им силы побудила их вопросить Господа, почему не могли они изгнать духа немаго. На cиe Господь ответствовал: сей род ничимже может изыти, токмо молитвою и постом. Как важно здесь значение, как велика сила поста, соединеннаго с молитвою! Не видно, чтобы Господь, дая власть Апостолам изгонять нечистых духов и исцелять недуги, требовал от них поста. Он не возлагал на них строгаго поста при Себе, а отлагал оный до времени Своего страдания. Еда можете сыны брачныя, дондеже Жених с ними есть, сотворити поститися? Приидут же дние, егда отъят будет от них Жених, и тогда постятся в тыя дни (Лук. V. 34). И видно, Апостолы чудодействовали, не употребляя усиленнаго подвига поста и протяженной молитвы; а просто именем Христовым и данною им властию повелевали, и повеленное исполнялось. Но видно также, в страждущем от духа немаго необыкновенно велика была сила зла; и потому для победы над нею потребен был высший степень силы благодатной и благотворной. Какия же кроме веры, уже действовавшей в Апостолах, могут быть средства и пособия для достижения высшаго степени благодатной и благотворной силы? Господь предлагает молитву и пост. Сей род ничимже может изыти, токмо молитвою и постом.
Видите ли благопотребность и пользу поста, соединеннаго с молитвою? Апостолам он нужен: нам ли не нужен? Чудотворцам он помогает: можем ли мы пренебрегать его помощию? Победе над мучительным и преобладающим духом зла он способствует: не ближе ли способствовать будет к укрощению плоти, воюющей против духа?
Дабы подвизающиеся в посте не погрешали в сем подвиге, и немощные в сем подвиге, без чрезмерных усилий, приобретали плод онаго, для сего предлагаю вам довольно напитать ваш ум постною, но сладкою и питательною церковною песнию: постимся постом приятным, благоугодным Господеви. Истинный пост есть не одно уменьшение пищи и пития, но злых отчуждение, воздержание языка, ярости отложение, отлучение похотей, оглаголания, лжи и клятвопреступления: сих оскудение пост истинный есть и благоприятный. Аминь.
Святитель Николай Сербский (Велимирович)
С тех пор, как существуют мир и время, все народы на земле веровали, что есть мир духовный, что есть духи невидимые. Но многие народы обманывались в том, что приписывали злым духам большую силу, чем добрым и со временем злых духов провозгласили богами, воздвигали им храмы, приносили жертвы и молитвы и во всем полагались на них. Со временем многие народы полностью отошли от веры в добрых духов, оставшись только с верою в злых духов, или жестоких богов, как они их называли; так что этот мир был похож на ристалище людей и злых духов. Злые духи все более и более мучили людей и ослепляли их, чтобы люди полностью стерли из своей памяти представление о Едином благом Боге и о данной Богом великой силе добрых духов.
И в наши дни все народы на земле веруют в духов. И сия вера народов по сути правильная. Отрицающие духовный мир отрицают его потому, что смотрят только своими телесными очами - и не видят его. Но духовный мир не был бы духовным, если бы его можно было увидеть телесными очами. Всякий человек, ум у которого не ослеплен, а сердце не окаменено грехом, может всем своим существом почувствовать, каждый день и каждый час, что люди не одни в этом мире, исключительно в обществе бессловесной природы, камней, трав, животных и других составляющих природы, ее стихий и явлений, но что душа наша непрестанно соприкасается с миром невидимым, с некими невидимыми существами. Не правы, однако, те народы и люди, кои уничижают добрых духов, а злых называют богами и покланяются им.
Когда на землю пришел Господь наш Иисус Христос, почти все народы верили в силу зла и слабость добра. И действительно, злые силы возобладали в мире, так что даже Сам Христос называл их предводителя князем мира сего. А старейшины иудейские приписывали демонам и их силе даже и все Божественные дела Христовы.
Господь наш Иисус Христос пришел в мир, чтобы сломить и искоренить малодушную веру людей в зло и посеять в их душах веру в добро, во всемогущество добра, в непобедимость и вечность добра. Древнее и всеобщее верование в духов Христос не уничтожил, но подтвердил. Он лишь открыл духовный мир таким, каков он есть, а не каким представлялся людям по наветам диавольским. Единый благий, премудрый и всемогущий Бог является властителем миров духовного и физического, видимого и невидимого. Добрые духи суть ангелы, и трудно исчислить их множество. Добрые духи, или ангелы несравнимо сильнее злых духов. Злые духи на самом деле и не имеют сил учинить что-либо, чего бы не попустил им Всевышний Бог. Но и число злых духов весьма велико. В одном одержимом человеке в Гадаре, которого Господь исцелил, находился целый легион, то есть несколько тысяч злых духов. Сии злые духи обманывали в те времена людей и целые народы, как и сегодня обманывают многих грешников, нашептывая о своем всемогуществе, о том, что они - единственные боги и нет другого бога, кроме них, а добрых духов якобы и вообще не существует. Но стоило появиться где-нибудь Господу нашему Иисусу Христу, как они в ужасе бежали от него. Они узнавали в Нем Вседержителя и Судию, Который может их изобличить, изгнать из этого мира и ввергнуть в адскую бездну. Они распоясались в мире по Божию попущению; они налетели на человеческий род, словно мухи на падаль, и вели себя так, будто этот мир на веки вечные обеспечен им в качестве гнезда и трапезы. И вдруг появился пред ними Носитель добра, Господь наш Иисус Христос, и они от страха затрепетали и завопили: пришел Ты сюда прежде времени мучить нас! Никто так не боится мук, как мучащий других. Злые духи мучили человечество несколько тысяч лет и в муках человеческих находили удовольствие. Но при виде Христа, своего величайшего мучителя, они затрепетали и были готовы, выйдя из людей, войти хотя бы в свиней или в любую другую тварь, лишь бы не быть совсем изгнанными из мира сего. Но Христос не помышлял о том, чтобы совсем изгнать их из мира. Мир сей есть мир смешанных сил. Мир сей есть поле битвы, на котором люди должны сознательно и добровольно выбрать: или пойти за Христом Победителем, или за нечистыми и побежденными демонами. Христос пришел как Человеколюбец, дабы явить превосходство силы добра над силой зла и утвердить в людях веру в добро - и только в добро.
И сегодняшнее Евангельское чтение описывает один из бесчисленных примеров того, как человеколюбивый Господь еще раз показал, что добро сильнее зла, и как Он постарался утвердить веру людей в добро, во всемогущество добра, в победу добра.
Когда они пришли к народу, то подошел к Нему человек и, преклоняя пред Ним колени, сказал: Господи! помилуй сына моего; он в новолуния беснуется и тяжко страдает, ибо часто бросается в огонь и часто в воду. Это событие описывают еще два евангелиста: Марк (гл.9) и Лука (гл.9). Они добавляют некоторые подробности о болезни отрока. Он один сын у отца и одержим духом немым. Когда сей злой дух схватывает его, то повергает на землю, и отрок вскрикивает, испускает пену, и скрежещет зубами своими, и цепенеет. Злой дух целится своими стрелами сразу в трех направлениях: в человека, во все творение Божие и в Самого Бога. Чем новолуние виновато в болезни человеческой? Если оно вызывает беснование и немоту у одного человека, почему тогда не вызывает их у всех людей? Зло не в луне, но в злом лукавом духе, прячущемся и обманывающем человека: он обвиняет луну, дабы человек не обвинил его. Он также хочет этим достичь и того, чтобы человек решил, будто все творение Божие - зло, будто зло человеку приносит природа, а не злые духи, отпавшие от Бога. Потому он и нападает на свои жертвы в новолуния, чтобы люди подумали: «Вот, источник этого зла - луна!»; а поскольку луна сотворена Богом, следовательно: «Источник этого зла - Бог!» Так обманывают людей сии звери, кои хитрее и свирепее всех зверей.
По сути все, сотворенное Богом, хорошо; и все творение Божие служит человеку для пользы, а не для погибели. Если и есть что-нибудь, мешающее удобству человеческого тела, то в таком случае оно служит душе человека, подбадривая и обогащая его дух. Твоя суть небеса, и Твоя есть земля, вселенную и исполнение ея Ты основал еси (Пс.88:12). Ибо все это соделала рука Моя, и все сие было, говорит Господь (Ис.66:2). А раз всё это - от Бога, стало быть, всё это не может не быть благим. Из источника может изливаться только то, что в нем есть, но не то, чего в нем нет. В Боге нет зла, так как же зло может происходить от Бога, источника самого добра, чистого добра? Многие люди по неведению всякое страдание называют злом. На самом деле страдание не есть зло, но одни страдания являются следствием зла, другие же - лекарством от зла. Безумие и беснование представляют собою следствие зла, а само зло - злой дух, действующий в безумном или бесноватом человеке.
Беды и несчастья, кои случались со многими царями израильскими, делавшими то, что было злом в очах Господа, суть следствие и действие грехов этих царей. Беды же и несчастья, что Господь попускает праведникам, являются не следствием зла, но лекарством, как для самих праведников, так и для тех из окружающих их людей, которые понимают: страдания сии посланы Богом во благо.
Итак, страдания, проистекающие из нападения злых духов на человека или из человеческих грехов, - страдания от зла.
Но страдания, которые Бог попускает людям, чтобы совершенно очистить их от греха, освободить из-под власти диавола и приблизить к Себе - не от зла и не зло, но от Бога и людям во благо. Благо мне, яко смирил мя еси, яко да научуся оправданием Твоим (Пс.118:71). Диавол - зло, а путь к диаволу - грех. Вне диавола и греха вообще не существует никакого зла.
Таким образом, в страданиях и муках сего отрока была повинна не луна, а сам злой дух. Если бы Бог по человеколюбию Своему не сдерживал злых духов и не защищал от них людей, непосредственно Сам или чрез Своих ангелов, злые духи за кратчайшее время уничтожили бы весь род человеческий и душевно, и телесно, как саранча уничтожает посев на ниве.
Я приводил его к ученикам Твоим, и они не могли исцелить его, - так говорит Иисусу отец болящего. Среди этих учеников отсутствовали трое: Петр, Иаков и Иоанн. Сии трое были со Господом на горе Фаворской во время Его преображения, и вместе с Ним они сошли с горы, придя на место, где их встретило много народа, собравшегося около прочих апостолов и больного. Не найдя Христа, скорбящий отец привел своего сына к ученикам Христовым, но те не смогли ему помочь. Они не смогли помочь ему, во-первых, по своему собственному маловерию, во-вторых, по маловерию самого отца, а в-третьих, по совершенному неверию присутствовавших книжников. Ибо сказано, что тут были и книжники, спорящие с учениками. А что вера отца была слабою, видно из слов, с которыми он обращается ко Христу. Он не говорит, как прокаженный - человек крепкой веры: Господи! если хочешь, можешь меня очистить (Мф.8:2). И не говорит он, как начальник синагоги Иаир, призывавший Христа даровать жизнь его дочери: приди, возложи на нее руку Твою, и она будет жива (Мф.9:18). И тем более не говорит он, как сотник из Капернаума, слуга которого был болен: скажи только слово, и выздоровеет слуга мой (Мф.8:8). Это все - свидетельства весьма крепкой веры. Но человек с самою великою верой даже и не говорит ничего, а просто подходит ко Христу и прикасается к краю одежды Его, как это сделала кровоточивая женщина и многие другие. Не так поступает и не так говорит сей отец, но он обращается ко Христу со словами: если что можешь, сжалься над нами и помоги нам. Если что можешь! Несчастный! Значит, он должен был совсем немного слышать о силе Христовой, раз так говорит Всемогущему. Его слабую веру еще больше ослабило бессилие апостолов, не сумевших ему помочь, а также, скорее всего, и злобная клевета книжников на Христа и его учеников. Если что можешь. Тут проглядывает только бледный луч веры, готовый вот-вот совсем угаснуть.
Иисус же, отвечая, сказал: о, род неверный и развращенный! доколе буду с вами? доколе буду терпеть вас? Этот укор Господь обращает ко всем вообще, ко всем неверным и развращенным во Израиле и ко всем, пред Ним стоящим: к отцу болящего, к ученикам, а особенно - к книжникам. О, род неверный! Иными словами: род, покоряющийся злу (то есть диаволу), крепко верящий в силу зла и рабски служащий злу; противящийся добру (то есть Богу), слабо верующий или вовсе не верующий в добро, бунтующий против добра и уклоняющийся от него! А для чего Господь добавляет и слово развращенный? Дабы показать, откуда произошло неверие: от развращенности, или, еще яснее: от греха. Неверие есть следствие, развращенность - причина. Неверие - дружба с диаволом, а грех, или развращенность - путь, которым доходят до такой дружбы. Развращенность - отпадение от Бога, а неверие - тьма, слабость и ужас, в которые впадает отпавший от Бога человек. Но взгляните, как Господь внимателен и осторожен в выражениях. Он не обличает никого лично и поименно, но говорит в целом. Он хочет не судить людей, но пробудить их. Он хочет не оскорблять и унижать отдельных людей, но привести их в сознание и помочь им восстать. Как велико значение урока сего для нашего времени, для нашего поколения, многоглаголивого и любящего оскорблять! Если бы теперешние люди только обуздали и укротили свой язык и перестали словом наносить друг другу личные оскорбления, половина всякого зла в мире исчезла бы и половина злых духов была бы изгнана из среды людей. Послушайте, как великий апостол Иаков, хорошо усвоивший уроки своего Учителя, мудро говорит: все мы много согрешаем. Кто не согрешает в слове, тот человек совершенный, могущий обуздать и все тело. Вот, мы влагаем удила в рот коням, чтобы они повиновались нам, и управляем всем телом их (Иак.3:2-4).
Что означают слова Христовы: доколе буду с вами? доколе буду терпеть вас? Представьте себе благородного и просвещенного человека, который вынужден жить среди дикарей. Или представьте великого царя, сошедшего с престола и поселившегося в цыганском таборе, чтобы не просто кочевать с цыганами, наблюдая их жизнь, но учить их мыслить, чувствовать и поступать по-царски, благодушно и великодушно. Разве всякий смертный царь не воскликнул бы через три дня: «Доколе буду с вами?» Разве с него не было бы довольно и трех дней дикости, глупости, нечистоты и смрада? А Господь наш Иисус Христос, Царь царей, изрек сии слова после тридцати трех лет жизни среди людей, которые были удалены от Его благородства более, чем самый дикий человек - от самого культурного и благородного и чем самые грязные бродяги - от величайших царей земных. Хотя и время Он исчислял не днями и годами, а делами и чудесами, совершенными в присутствии многих тысяч свидетелей, и учением излитым во многие тысячи человеческих душ и в них посеянным. И после всех этих дел и чудес, поучений и событий, которые могли бы наполнить собою тысячу лет и солью осолить тысячи поколений человеческих, Он вдруг видит, что Его ученики не могут исцелить лунатика и изгнать из человека одного злого духа, хотя Он и словом, и примером учил их, как изгонять легионы. И Он слышит, как маловерный грешник говорит Ему: если что можешь, сжалься над нами и помоги нам.
Упрекнув таким образом всех присутствующих за маловерие, Он повелел привести к нему больного: приведите его ко Мне сюда. И запретил Иисус бесу, и бес вышел из отрока, и отрок исцелился в тот час. Так повествует евангелист Матфей. Другие два евангелиста упоминают еще о некоторых подробностях самого исцеления отрока. Это, главным образом, три детали: во-первых, Христос спрашивает отца, как давно это сделалось с его сыном; во-вторых, Он подчеркивает веру как условие исцеления; и в-третьих, когда бесноватого привели ко Христу, то, как скоро тот увидел Его, испуганный бес в тяжких муках вышел из отрока и бежал. Как давно это сделалось с ним? - спрашивает Господь отца больного отрока. Он спрашивает об этом не для Себя, но для окружающих Его. Ясно все провидя, Он знал, что болезнь отрока давняя. Отец ответил: с детства. Пусть все слышат и знают, какие ужасные мучения причиняют людям нечистые духи; и как могущественно Божие заступление, без коего злой дух давным-давно окончательно погубил бы и тело, и душу отрока; и, наконец, какую власть исцелять и наиболее тяжко страждущих от злых духов имеет Сын Божий. Сжалься над нами, - обращается ко Христу отец мальчика. Над нами, - говорит он, а не только над отроком. Ибо страдание сына является страданием и для отца, и для всего дома, и для всей родни. Если бы его сын исцелился, это сняло бы камень со многих человеческих душ. Иисус сказал ему: если сколько-нибудь можешь веровать, все возможно верующему. По всегдашнему образу Божественного домостроительства, Господь наш Иисус Христос и здесь хочет сразу сотворить как можно больше благого. Благо - возвратить здравие отроку. Но почему бы не сделать и другое доброе дело, утвердив веру в отце отрока? И почему бы одновременно не сотворить и третье благо, показав Свою силу как можно явственнее, дабы люди в Него уверовали? И почему бы не сделать и четвертое, обличив неверие и развращенность людей, их подличанье пред злом, злыми духами и грехом? И пятое, и шестое, и седьмое, и вообще все те добрые дела, кои влечет за собою одно доброе дело? Ибо доброе дело никогда не остается в одиночестве. Но взгляните еще раз, как Господь премудро сочетает строгость и снисходительность. Резко обличая неверие, Он говорит в общем, будя веру во всех, но не унижая никого лично. Теперь же, обращаясь лично к просителю, Он разговаривает с ним не строго, а заботливо и снисходительно: если сколько-нибудь можешь веровать. Такие забота и снисходительность Христовы произвели ожидаемое действие. Отец отрока заплакал и воскликнул со слезами: верую, Господи! помоги моему неверию. Ничто так не растапливает лед неверия, как слезы. В час, когда человек сей заплакал пред Господом, он покаялся в своем неверии и, в присутствии Божием, вера прибыла в нем стремительно, словно речная вода в половодье. И тогда он произнес слова, оставшиеся громогласным поучением для всех поколений людских: верую, Господи! помоги моему неверию. Эти слова показывают, что человек без Божией помощи не может стяжать даже веры. Своими силами человек может стяжать только маловерие, то есть веру и в добро, и во зло, или, иначе говоря, сомнение и в добре, и во зле. Но от маловерия до истинной веры - долгий путь. И путь сей человек не может пройти, если его не поддержит десница Божия. Помоги мне, Боже, веровать в Тебя! Помоги мне не веровать в зло! Помоги мне полностью отлепиться от зла и сочетаться Тебе! Вот что означают слова: помоги моему неверию.
Когда же отрок еще шел, бес поверг его и стал бить. Сие было последнее попущение Божие бесу, да увидит народ весь кошмар и ужас того, что злой дух может сделать с человеком, и да уверится: недостаточно сил человеческих, даже сил величайших в мире врачей, чтобы спасти от этого кошмара и ужаса одну-единственную человеческую жизнь. И таким образом, видя власть бесовскую и ощущая свое полное бессилие, да познает он величие и Божественную силу Господа нашего Иисуса Христа. Евангелист Марк приводит и предшествующие тому слова, изреченные Господом злому духу: дух немой и глухой! Я повелеваю тебе, выйди из него и впредь не входи в него. Я повелеваю тебе, - говорит Господь. Он есть источник силы и власти, и Ему ни у кого не нужно их заимствовать. Все, что имеет Отец, есть Мое (Ин.16:15), - сказал Господь наш Иисус Христос в другом случае. И доныне Он подтверждает это делами. «Я от Себя говорю, Моею властью тебе повелеваю, Моею силой тебя изгоняю». Пусть познает народ, что Он - не один из пророков, совершавших свои дела с Божией помощью, но предвозвещенный пророками и ожидаемый народами Сын Божий. Следует обратить внимание и на вторую часть повеления Христова, данного бесу. И впредь не входи в него. Господь ему приказывает не только выйти, но больше не возвращаться и впредь не входить в долго мучимого отрока. Сие значит, что человек и после очищения может снова навлечь на себя нечистоту. Однажды изгнанный из человека бес может возвратиться и снова войти в человека. Это происходит, когда покаявшийся и Богом помилованный грешник вновь возвращается к своему старому греху. Тогда и бес возвращается в свой старый дом. Потому Господь и повелевает нечистому духу не просто выйти из отрока, но и впредь никогда не входить в него: во-первых, чтобы Божественный Его дар отроку был полным и совершенным; а во-вторых, чтобы мы извлекли из сего урок и после Божия помилования не возвращались к своему старому греху, как пес на свою блевотину, и не подвергались вновь душепагубной опасности, отверзая двери злому духу и приглашая его войти в нас и властвовать над нами.
После сего преславного чуда Христова все удивлялись величию Божию, как пишет евангелист Лука. О, если б только это удивление величию Божию осталось в душах людей прочным и неизгладимым! Только бы оно не лопнуло быстро, словно пузырь на воде! Но Бог не сеет напрасно. Если пропадет семя, упавшее при дороге, или на места каменистые, или в терние, не пропадет упавшее на добрую землю, но принесет плод во сто крат.
А когда ученики остались наедине со Христом, то спросили Его: почему мы не могли изгнать его? Иисус же сказал им: по неверию вашему; ибо истинно говорю вам: если вы будете иметь веру с горчичное зерно и скажете горе сей: «перейди отсюда туда», и она перейдет; и ничего не будет невозможного для вас. Таким образом, причиною бессилия является неверие. Чем больше веры, тем больше сил; чем меньше веры, тем меньше и сил. Ранее Господь дал Своим ученикам власть над нечистыми духами, чтобы изгонять их и врачевать всякую болезнь и всякую немощь (Мф.10:1). И они некоторое время употребляли сию власть с пользою. Но по мере ослабления их веры - страха ли ради мирского или от гордости, умалялась и данная им сила. Адаму дана была власть над всякой тварью, но Адам утратил и потерял ее из-за своего непослушания, алчности и гордости. И апостолы из-за каких-то своих прегрешений утратили данную им силу и власть. Но эту утраченную силу может возвратить только вера, вера и еще раз вера. Потому Господь в сем случае особенно подчеркивает силу веры. Вера может горы передвигать, для веры нет ничего невозможного. Мало горчичное зерно, но оно может придать свой вкус целому сосуду пищи. («Ибо как горчичное зерно, малое по величине своей, сильно по действию; и быв посеяно на малом пространстве, много пускает отраслей; а возрастая, и птиц укрывать может; так и вера в душе весьма скоро творит дела величайшие. Итак, имей ты со своей стороны веру в него, дабы и от Него получить веру, действующую выше сил человеческих». Свт. Кирилл Иерусалимский, Поучения огласительные и тайноводственные, V). Если вы будете иметь веру хотя бы с горчичное зерно, горы будут отступать пред вами и переходить с места на место. Почему же тогда Сам Господь не передвигал горы? Потому что в этом не было нужды. Он совершал только те чудеса, которые были нужны и полезны людям для их спасения. Но разве передвигать горы - большее чудо, чем делать воду вином, умножать хлебы, изгонять бесов из людей, исцелять всякую болезнь, ходить по воде, укрощать одним словом или мыслью морские бури и ветры? Безусловно, не исключено, что последователи Христовы для указанной цели и по великой вере совершали и чудо передвижения гор. Но разве есть гора более высокая, скала более тяжкая, бремя и груз более страшные для души человеческой, чем мирские попечения, мирские страхи, мирские связи и оковы? Кто смог эту гору сдвинуть и ввергнуть в море, воистину сдвинул с места самую большую и самую тяжелую гору на земле.
Сей же род изгоняется только молитвою и постом. Пост и молитва суть два столпа веры, два огня живые, попаляющие злых духов. Постом утишаются и уничтожаются все плотские страсти, особенно блуд; молитвою утишаются и уничтожаются страсти души, сердца и ума: злые намерения и злые дела, мстительность, зависть, ненависть, злоба, гордость, славолюбие и прочие. Постом очищается телесный и душевный сосуд от нечистого содержимого - мирских страстей и похотей; молитвою низводится благодать Духа Святого в освобожденный и очищенный сосуд, а полнота веры состоит в обитании Духа Божия в человеке. Православная Церковь испокон веков подчеркивала значение поста как испытанного лекарства от всех страстей плотских и как грозного оружия на злых духов. Все, уничижающие или не признающие пост, в действительности уничижают и не признают ясное и важное правило, вписанное Господом нашим Иисусом Христом в систему человеческого спасения. Пост усиливает и продлевает молитву, молитва и пост укрепляют веру, вера же передвигает горы, изгоняет бесов и все невозможное делает возможным.
Последние слова Христовы в сегодняшнем Евангельском чтении словно и не связаны с описанным событием. После великого чуда исцеления одержимого бесом отрока, когда народ удивлялся величию Божию, внезапно Господь начинает говорить Своим ученикам о Своих страданиях. Сын Человеческий предан будет в руки человеческие, и убьют Его, и в третий день воскреснет. Зачем Господь после сего чуда, как и после некоторых других чудес, говорит ученикам о Своих страданиях? Чтобы потом, когда придет то, чему должно прийти, не смутилось сердце их. Он говорит им это после великих Своих дел, дабы сие предсказание, будучи прямой противоположностью Его великим делам, заслугам, славе и восхищению, с которым Его встречали и провожали, как можно лучше врезалось в память учеников. Но Он говорит это в поучение как апостолам, так и нам, чтобы мы после каких бы то ни было великих своих дел не ожидали награды от людей, но были готовы к самым тяжелым и сильным ударам и унижениям, даже и со стороны тех, которым мы больше всего принесли пользы. Впрочем, Господь предсказывает не только страдания, убийство и смерть Свою, но и воскресение. То есть в конце концов все-таки будет воскресение, победа и вечная слава. Господь в присутствии Своих учеников предсказывает нечто самое невероятное внешне: чтобы пробудить их веру в то, что свершится, чтобы научить их веровать Его словам. Имея веру с горчичное зерно и менее, каждый человек в этом мире может с готовностью встречать всякого рода страдания, уверенный, что в конце концов наступит воскресение. Всю славу мирскую и все похвалы человеческие мы должны почитать тщетою. После всех триумфов в мире мы должны быть готовы пойти на страдания. С кротостью и послушанием должны мы принимать все, посылаемое нам Отцом нашим Небесным. Никогда не следует подчеркивать свои заслуги перед людьми, перед своим городом или селом, перед народом, перед отечеством или же роптать, когда нас одолевают скорби. Ибо если мы и принесли окружающим нас людям какую-нибудь пользу, то это стало возможным благодаря Божией помощи. Точнее сказать, всякое благое дело чрез нас сотворил Бог. Потому и праведен Бог, посылающий нам и страдания после мирской славы; унижение после похвал; бедность после богатства; презрение после уважения; болезнь после здравия; одиночество и заброшенность после множества друзей. Бог знает, зачем нам это посылает. Он знает, что все это - нам во благо. Во-первых, дабы мы научились искать сокровищ вечных и непреходящих, вместо того чтобы до самой смерти обольщаться ложным и преходящим блеском века сего; а во-вторых, дабы мы не получили всю награду за все свои благие дела и труды еще в этой жизни, от людей и мира; ибо тогда в мире ином нам больше нечего будет ни ожидать, ни принимать. Словом, дабы у врат Царства Небесного мы не услышали: «Пойдите прочь, вы уже получили плату свою!» И дабы не случилось этого с нами, и дабы мы не погибли навсегда при неизбежной гибели мира сего, от коего мы принимали славу, хвалу и почести, Господь наш Иисус Христос, учит нас, чтобы мы после величайшей славы, хвалы и почестей мирских готовы были принять крест. Господу же нашему подобает вечная слава и хвала, со Отцем и Святым Духом - Троице Единосущной и Нераздельной, ныне и присно, во все времена и во веки веков. Аминь.
Митрополит Антоний Сурожский
Во имя Отца и Сына и Святого Духа.
Преподобный Иоанн Лествичник, память которого мы сегодня празднуем, говорит в одном из своих писаний: Мы не будем судимы, братия, мы не будем осуждены за то, что не творили чудес или не возглашали пророчеств; но мы осудимся за то, что не оплакивали своих грехов всю нашу жизнь...
Что же такое грех, если он должен родить в нас такое сокрушение сердечное, чтобы эта сердечная боль – не омрачала, но вдохновляла всю нашу жизнь?
Мы часто думаем, что грех – это нарушение нравственного закона, нарушение долга, неправый поступок. Но в грехе есть нечто гораздо более основное, что поистине должно вызывать у нас печаль, и более чем печаль: глубокую, острую боль.
Грех – это неверность, грех – это измена, измена и неверность и нелояльность Богу; потому что грех означает, что когда бы Бог ни обращался к нам, слова Его были маловажны, несущественны для нас, хотя говорил Он к нам из всей Своей Божественной любви, чтобы явить нам, как много мы для Него значим. Как высоко Он ценит нас, если отдал всю Свою жизнь и всю Свою смерть для того, чтобы спасти нас, и чтобы мы поверили в Божественную любовь!
Поэтому, когда мы грешим, это означает, что мы отворачиваемся от Того, Кто полюбил нас на жизнь и на смерть: и, как следствие, – что Его жизнь и Его смерть слишком незначительны для нас, чтобы мы отозвались на них с любовью, отозвались верностью и преданностью. И вот, в результате такого отношения мы беспрерывно нарушаем те законы жизни, которые ведут к жизни вечной, которые сделали бы нас подлинно, совершенно человечными – как Христос был подлинным человеком – в полноте гармонии между Богом и нами.
Но все конкретные грехи, которые мы совершаем постоянно, небрежность друг ко другу, безразличие друг ко другу, то, как легко мы судим и осуждаем, как отворачиваемся от нужды других, как мы небрежны к любви, предложенной и отдающейся нам, или к материальной и духовной нужде вокруг нас – все это от холодности наших сердец.
И не напрасно говорит Христос в сегодняшнем Евангелии: Такой дух изгоняется только молитвой и постом. Пост означает, что нужно отвернуться от всего, что соблазнительно прельщает нас и отвлекает прочь от любви, от лояльности и верности и разрушает нашу цельность. А молитва – это общение с Живым Богом, Который есть Любовь, и в Ком Одном только мы можем найти силы и крепость любить.
Понятно, поэтому, что когда человек, приводивший своего припадочного ребенка к ученикам, обратился ко Христу и сказал: Они не могли исцелить его, – Христос ответил: Приведи его ко Мне! .. Если только нас не приведут ко Христу, все остальные усилия будут тщетны.
И у нас может возникнуть вопрос: неужели мы так далеки от Бога, что должны оплакивать это разобщение в течение всей жизни?.. Но кто из нас посмел бы сказать, что сердце его в каждое мгновение жизни горит любовью и глубоким чувством пребывания с Богом, чувством близости Божией, общения с Ним?
По отношению к Богу мы должны бы быть наподобие влюбленных, когда во всякое мгновение, ночью и днем, наяву и во сне сердце ликует и трепещет любовью, которая переполняет его до краев, которая есть радость и ликование, мир и покой, крепость и дерзновение; такая любовь, когда мы можем глядеть вокруг себя и видеть каждого в новом свете, видеть Божественный образ, сияющий в каждом, кого мы встретим, и ликовать о нем.
Если же мы спросим себя: как далеки мы от Бога? – и даже не сумеем понять, каково это расстояние, потому что у нас так мало опыта близости с Ним, то поставим перед собой вопрос: какое расстояние отделяет меня от людей, меня окружающих? Сколько во мне есть верности, самоотдачи, сколько радости о ближнем? И, напротив, сколько во мне осуждения, безразличия, небрежности, забывчивости?.. И тогда мы сможем сказать: если это качествует во мне, значит, Бог для меня не средоточие всего. Бог для меня не Господь, владычествующий в моем сердце, и уме, и всем моем существе и жизни. И если мы подумаем о том, как мы колеблемся между зовом Божиим и хотениями нашего человечества, как мы прельщаемся злом, мы можем снова сказать: как я далек, как я далека...
И если только мы не найдем этой гармонии с Богом, мы будем оставаться разделенными и сломленными внутри самих себя; пока мы не нашли этой гармонии в Боге, мы будем разделены и друг от друга.
Вот почему святой Иоанн Лествичник зовет нас обратить абсолютное внимание на то, как мы относимся к Богу; потому что от этого зависит все остальное. Бог – как ключ гармонии, благодаря которому можно расшифровать и спеть мелодию; Бог, – говорит другой писатель, – как тонкая нить, связующая вместе цветы, которые иначе распадутся: как цветы, даже добродетели, даже красота, даже правда распадаются на куски, если нет этой дивной любви, ликования и радости, которые даются нам только в общении с Богом, потому что Он есть любовь, Он есть жизнь. Он есть правда, Он – радость, и свет, и ликование.
Обратимся поэтому к тому покаянию, о котором говорит святой Иоанн Лествичник: не к пустому оплакиванию прошлого, не к праздному, бесплодному сожалению о том, что мы не таковы, какими хотели бы быть; но к покаянию, которое есть крик к Богу: Приди, Господи, и приди скоро!.. И если мы будем кричать от всего сердца, от всего ума, от всей нужды нашей, – придет Господь, и в общении с Живым Богом мы обретем себя, и все станет красотой: мы вступили в Царство Божие. Аминь.
29 марта 1987 г.
Протоиерей Александр Шаргунов
После Крестопоклонной Недели - воскресенье преподобного Иоанна Лествичника. Пост достигает вершины. В следующую среду вечером - Мариино стояние, мы услышим целиком покаянный канон святого Андрея Критского, с которого в течение первых четырех вечеров мы начинали вхождение в Пост. Станут ли слова покаяния, которые мы услышим в Церкви, нашими собственными словами?
Лествица духовного восхождения - это ступени с земли на небо, берущие начало в вере и достигающие завершения в любви, вечном Царстве Христовом. У преподобного Иоанна Лествичника их тридцать, по числу лет Господа, когда Он принял крещение и вышел на служение людям, чтобы спасти всех Крестом. Мы должны подниматься по этим ступеням, прилагая все усилия, чтобы взойти на такую высоту, где мы сделаемся способными принять дар Креста Христова и Воскресения. И это означает, что восхождение одновременно есть нисхождение вниз, ступенька за ступенькой, до дна адова; способность «из глубины воззвать», всею скорбью, жизнью и смертью своей, и узнать, что Христос принял Крест и сошел во ад, чтобы вывести оттуда всех, кто свободно и сознательно, всем существом своим обращается к Нему.
Смысл духовной жизни - вывести зло на свет Божий, где оно погибает. Зло скрывается еще потому, что тьма обеспечивает ему беспрепятственный рост, и стратегия и тактика зла - действовать во тьме, нанося непредвиденные удары. Однако из-за слепоты людей зло все более наглеет, все чаще обнаруживая себя в таком неприкрытом виде, в каком его ярко показывает рассказ о бесноватом отроке сегодняшнего Евангелия. Мы не имеем возможности совершать подвиги древних отцов, но Господь, чтобы спасти нас, дает нам иную пустыню, где зло явно смыкает вокруг нас свое кольцо. Лествица - это Крест Христов. Как измерить глубины любви, не измерив бездны зла? Почему Бог не мог достигнуть меня, не перейдя Сам потоки грязи и крови, отделяющие меня от Него? Это зло, рассеянное везде, неощутимое, и всем владычествующее, здесь оно видимо, осязаемо. Всюду присутствующее во всяком времени и пространстве, оно все собрано в этот час на Голгофе - Тем, Кто создал время и пространство, и теперь пронзен копием римского воина. Это копие не разбудит ли нас от сна, от годами длящейся летаргии, которая все более считает привычным, почти нормальным то, что для Бога непереносимо? Бог распят злом - как могу я делать вид, что это зло меня не касается? Сострадание Бога заставляет меня проникнуть в страдание мира, которое стоило Его страдания.
Ты говоришь, что ищешь блаженства, благодати. Но возможно ли перед лицом зла остаться неуязвимым тому, кто должен восходить по ступеням заповедей блаженства? Ты говоришь о делах милосердия, но милосердие - это правда, самая требовательная, самая неумолимая. Что же такое милосердие, если не участие в страдании Христовом перед лицом зла? Оно предполагает ненависть ко злу бесконечно более сильную, чем та, которую могут вдохновить все наши правды. Оно открывает, что самое драгоценное действие страдания, разделенного нами с Господом, - исцеление от зла смертельно пораженных им людей, и наше погружение в милосердие, наше собственное исцеление.
И потому Господь отвергает всякую защиту, которая не является защитою Агнца. Смертные муки на Кресте Он верным Своим предлагает как всеоружие правды и дарит миру благосло¬венное приятие самых беззащитных существ - детей: «Не препятствуйте детям приходить ко мне, ибо таковых есть Царство Небесное». И когда мы слышим в сегодняшнем Евангелии голос скорбного родителя о том, что сын его беснуется, бросаясь то в огонь, то в воду, - и это происходит с ним с детства, - мы думаем о наших детях. Не о взрослых людях, а прежде всего о тех, кому должно принадлежать Царство Небесное. Беснование, приводившее всех в оцепенение во времена земной жизни Христа, стало сейчас обычным явлением. И уже никто как будто не ужасается, настолько все примелькалось.
Что вы смотрите на исковерканные сиденья электричек и загаженные лифты и подъезды? Посмотрите лучше на недетские лица детей, изуродованных телевидением, школой, домом и улицей, и всеми, кто обрел, наконец, полную свободу растлевать наших детей! Дети духовного Чернобыля: как ярко сверкает звезда Полынь! Дети-убийцы, дети-наркоманы, дети-проститутки, дети-экстрасенсы, дети-спекулянты. И среди них - миллионы беспризорных детей, брошенных родителями или сбежавших из дома. «Ничьи дети», как пишут газеты. Дети нашего времени, дети России, наши дети. Дети, только что научившиеся говорить, на устах которых - сквернословие вместо молитвы и всякой другой речи. И сколь многие из еще нерожденных детей, если только раньше рождения их не убьют, уже заражены вирусом безумия нашей земли!
Мы стоим в скорбном молчании: что еще можно сказать? Но когда это слышит Агнец, раздается раздирающий завесу неба крик: «Боже Мой, Боже Мой, зачем Ты Меня оставил!» И наш ответный вопль несется к Нему: «Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй нас!» Когда зло торжествует, когда слишком много зла, что еще остается кричать? Когда все сокрушает нас, только одно Его имя держит нас. «О род неверный и развращенный!» - говорит сегодня Господь, - доколе буду с вами, доколе терплю вас? Вот они, признаки последнего времени - равнодушие и жестокость. Разве не знаете вы, что каждый день идет Господь среди нашего города, забытый и не узнаваемый никем в толпе прохожих, и кто-то оглядывается и говорит: «О чем это вы? Все это древняя история, теперь совсем другое время». И разве не видите вы Его каждый день, истерзанного и избитого, исполосованного бичом и оплеванного, и огромный, незримый Крест с Его именем, выбитым сверху, все отчетливей возвышается над нами, потому что конец приближается. Там, где царит насилие, как удержать эти слезы, которые, как имя «Господи, Иисусе Христе», текут у кого-то, не переставая, из сердца!
О, если бы вся Церковь имела такое милосердие к миру! Но как часто мы оказываемся похожими на учеников Христовых, к которым привел бесноватого мальчика его отец, - совершенно неспособными помочь. И эта наша несостоятельность, проистекающая не только из-за неверия приходящих ко Христу, дает возможность врагам Церкви уничижать Церковь и Самого Господа. Слишком часто мы находимся в таком положении, особенно в наше время, когда народное бедствие возрастает. Россия оказалась домом чисто подметенным и убранным, и никем не занятым, и изгнанный нечистый дух, дух коммунизма, привел с собой семь злейших других. Мы получили как будто возможность проповедовать, и мы говорим не знающим Бога людям: «Посмотрите на Церковь! Это Тело Христово, Невеста Его, не имеющая пятна или порока, или нечто от таковых», - и другие высокие, истинные слова. Но только по поступкам, по способности нашей ответить на требования жизни, судят люди Церковь, и судят Христа.
Больной отрок одержим духом немым. Его отец в отчаянии. Он столкнулся с бессилием учеников. И он не вполне уверен в силе их Учителя. «Если что можешь, сжалься и помоги нам» , - говорит он Христу, наполовину веря и наполовину сомневаясь. Но, признавая свою немощь и взывая о помощи, он уже действует как ученик Христов. А ближайшие ко Господу ученики потерпели поражение, потому что рассчитывали только на свои силы. Но ведь они получили власть над духами нечистыми! Очевидно, бес немоты крепче других. Похвальбе болтливого беса можно противопоставить силу слова. Но если диавол молчит, только молчание нашей сердечной молитвы, когда мы на самом деле с Богом, может быть действенным оружием. Бес немой - одновременно и бес глухой. Никогда не бывает сатана столь коварным и опасным, как в этом укрытии непробиваемой глухоты, когда кажется, что его здесь нет.
Все это происходит и сейчас - не только в смысле того, что совершается в мире. Речь идет о немощи нашей веры. Господь и нас называет медлительными и косными сердцем. Мы тоже порой страдаем, как этот отрок, от глухоты, потому что поражены болезнью греха и мучительно ищем от нее избавления. А часто мы не слышим, потому что не хотим слушать. И Господь говорит, что немощь нашей веры связана с ослаблением нашей молитвы. «Все возможно верующему» - всемогущей силой Божией. В наших отношениях со Христом многое зависит от нашей веры, и многое обещается вере. «Веруешь ли сему?» «Если сколько-нибудь можешь веровать» , - твое окамененное сердце смягчится, и твои духовные недуги будут исцелены. И как бы ни был ты немощен, ты можешь устоять до конца. «Верую» , - говорит несчастный отец. «Пусть слабость моей веры не станет преградой для исцеления моего отрока». И он добавляет молитву о помощи, чтобы более твердо уповать на спасение Христово: «Помоги моему неверию» . Кто жалуется на неверие, должен обращаться ко Христу, чтобы Он помог ему. И довольно будет благодати Его. «Помоги мне преодолеть мое неверие, дай мне благодатью Твоей недостающее моей вере - силу, в немощи совершающуюся».
Господь зовет к вере. В Его Божественной Личности зло побеждено. Исцеление отрока совершается, когда его муки достигают предела. «Вскрикнув и сильно сотрясши его, бес вышел». «И отрок сделался как мертвый, так что многие говорили, что он умер. Но Иисус, взяв его за руку, поднял его; и он встал». Это «встал» - «восстал» - на евангельском языке означает воскресение. Воскресший Христос будет восставлять мертвых, и уже теперь Он являет Свою Божественную силу. Он - Победитель зла и смерти, и мы призываемся все упование наше с верою возложить на Него.
«Сей род не может выйти иначе, как от молитвы и поста». Почему? Потому что вера - живая связь с Богом. Она - молчание слушания, молчание внимания. Вся моя жизнь устремлена к Нему. Вера - проста, в ней не должно быть никаких примесей, она - чиста. Напротив, дух немой и глухой, о котором возвещает Евангелие, - нечистый. Он не говорит, он только производит шум. Он всегда нечист, этот шум, производимый им в нашем сердце. И только благодаря молитве все становится чистым. Молитва - не просто предстояние пред лицом Божиим, как если бы мы были внешними по отношению к Нему. В молитве, которая и есть чистая вера, я - в Нем и Он - во мне. Мне не надо искать Его вовне. Это предельно просто: когда я принимаю Его, Он находит меня, и я нахожу Его.
Как говорит преподобный Иоанн Лествичник: «Даяй молитву молящемуся». Если мы будем просить Духа Святого у Отца по заповеди Христовой, то все будет нам дано, в том числе, - дар молитвы. Эта возможность веровать предлагается нам, и мы должны принять ее. Родиться от Отца и обращаться к Нему: «Отче наш», предавая себя Ему. В этом - простота и чистота веры. Дух Святой научит нас молиться непрестанно, потому что мы живем непрестанно - в той мере, в какой мы молимся в Нем.
Когда мы молимся, когда каемся и причащаемся Святых Христовых Таин, Господь дает нам силу, дает вкусить и увидеть, как благ Господь. Но нам не удержать этого дара, мы потеряем его, если будем принимать его только для себя, только для утешения своего сердца небесной сладостью, забывая о страданиях других. Только постом и молитвою можем мы хранить в себе Божественную силу и противостоять всякому злу. Постом - воздержанием среди господствующего в мире растления похотью, и молитвою - непрестанным единением духа нашего с Богом.
«Сын Человеческий будет предан в руки грешников, и они убьют Его, и в третий день воскреснет» - Господь напоминает нам о сути всего, что происходит. Сатана созывает своих слуг на последнюю битву. Время Церкви - время поста и молитвы. Приближается время Креста и Воскресения.
Протоиерей Вячеслав Резников
Господь после Своего славного Преображения спускается вниз. Там, на горе был глас Отца Небесного, были верные рабы Божьи - Илия и Моисей. Все было пронизано Божественным нетварным светом, силою Духа Святого. Но вот - подножие горы. Какая жалкая картина открывается взору: кучка учеников, на которых наседают, споря с ними, враги Господни. Вокруг - толпа с любопытством ждет, чем это кончится.
Господь встает на защиту Своего малого стада, готовясь принимать удары врагов: «О чем спорите с ними»? - спрашивает Он книжников (Мк. 9, 14-16). А тут еще подошел человек со своим несчастьем: «Учитель! Я привел к Тебе сына моего, одержимого духом немым: где ни схватывает его, повергает его на землю, и он испускает пену, и скрежещет зубами своими, и цепенеет; говорил я ученикам Твоим, чтобы изгнали его, и не могли» .
Вот картина нашего мира: кто поумнее, только спорят друг с другом, и не могут помочь чужому горю. Те же, кто попроще, только с бессмысленным любопытством смотрят, кто кого переспорит. А бесы делают свое дело. Увидев это после торжества Фаворской горы, Господь воскликнул: «О, род неверный! Доколе буду с вами? Доколе буду терпеть вас»?
Да и отец больного отрока, хотя и подошел к Иисусу Христу с какой-то надеждой, но чувствуется, что эта его надежда - и самая маленькая, и самая последняя: «Если что можешь, сжалься над нами и помоги нам». Но Господь вдруг как бы на самого этого слабого человека перекладывает ответственность за происходящее: «Если сколько-нибудь можешь веровать, все возможно верующему» . И тогда в человеке что-то произошло. Он как бы пробудился от оцепенения и «воскликнул со слезами: верую, Господи! Помоги моему неверию» . Он пришел в себя: понял и свое глубочайшее неверие, и возымел глубочайшее желание обрести веру. И Господь тут же «запретил духу нечистому». Дух же, «вскрикнув и сильно сотрясши его, вышел» .
Потом, на вопрос учеников, почему они не могли исцелить отрока, Господь ответил: «сей род не может выйти иначе, как от молитвы и поста» . А ученики все только спорили. А когда спорим, - не только не до поста и не до молитвы, но и последние силы теряем в этом бесплодном занятии.
Ну а надежда, хотя она порой мала и незаметна, но это - «как бы якорь безопасный и крепкий, и входит» туда, «куда предтечею за нас вошел Иисус». И часто кресты над храмами имеют в подножии как бы полумесяц. Это именно - полумесяц якоря. Кажется, понесла волна, одолело неверие, и вдруг - спасительный удар: якорная цепь натянулась: «Верую, Господи! Помоги моему неверию» . И Господь на это отчаянное исповедание ничего не говорит, а просто совершает Свое дело.
